ЖИЗНЬ И СТРАДАНИЯ МИТРОФАНА АРХИЕПИСКОПА АСТРАХАНСКОГО И ЕНОТАЕВСКОГО

     Астраханский и Енотаевский Митрофан (в миру Иван Васильевич Краснопольский) родился 22 октября 1869 года в одном селении Воронежской губернии. Родился он и вырос в очень бедной семье - отец его был простым каменщиком, а мать дочерью сельского причетника. В сельской школе он учился прилежно и закончил её первым учеником. Благодаря ходатайству его сельского учителя, Ивана определили в духовное училище, где он содержался на средства этого же благодетеля. После окончания духовного училища он поступил в Воронежскую духовную семинарию. В 1890 году после её окончания он женится, и в том же году его рукополагают в сан дьякона. В 1893 году умирает его супруга, и он поступает в Киевскую духовную академию. В 1896 году он принимает иноческий постриг с именем Митрофан в честь святителя Митрофана Воронежского. 15 июня 1897 года иеродьякон Митрофан был рукоположен в иеромонаха. В 1898 году по окончании курса в Киевской Духовной акаде мии со степенью кандидата богословия, магистранта, он назначается инспектором Иркутской Духовной семинарии. В 1902 году после возведения в сан архимадрита Митрофан переводится в Могилёв и назначается ректором местной семинарии. 25 января 1907 года Высочайше повелено ему быть епископом Гомельским - викарием Могилёвской епархии. Наречение во епископа происходило в Санкт-Петербурге 10 февраля и 11 февраля совершена была его хиротония в Александро-Невской Лавре. За основу своей деятельности на новом, порученном ему, поприще епископ Митрофан поставил борьбу с инородческой пропагандой и сектанством. Вместе с архипастырскими обязанностями на преосвященного Митрофана была возложена и другая ответственная миссия: его избрали от Могилёвской губернии в третью Государственную Думу. С 1907 по 1912 год он мужественно отстаивал в стенах Думы интересы Правос-лавной церкви, против яростных нападок леворадикальной части де-путатов. 16 апреля 1912 года епископ Митрофан произнёс сильную речь в защиту Православной церкви. 13 мая 1912 года он вместе с другим членом Думы епископом Евлогием (Георгиевским) защищал в думе тезис о значении Православной церкви в России как первен-ствующей. 3 ноября 1912 года епископ Митрофан был Высочайше утверждён епископом Минским и Туровским. Также как и в Гомеле он на новой своей кафедре горячо отстаивал интересы Православной церкви и русского (белорусского) населения края против усиливщейся, после революционных событий 1905-07 годов, католической пропаганды и польского засилья. За эту не поколебимую позицию духовенство города Минска называло его "стойким борцом за православное дело". Исключительная ревность архиерея о церкви, её благе и чистоте напоминала его пастве святую ревность архипастырей времён Вселенских соборов. Большая часть времени, проведённая преосвященным Митрофаном на Минской кафедре пришлась на тяжёлое военное время. Начавшаяся в августе 1914 года Первая Мировая война не обошла стороной пределов его епархии. Грозные волны военных событий докатились вскоре и сюда. Одн о время и сам город Минск был чуть не захвачен неприятелем. В этих тяжёлых условиях епископ Митрофан развернул широкую благотворительную деятельность по оказанию помощи мирным жите-лям, оставшимся без крова из мест, захваченных врагом, а также по организации епархиальных лазаретов для раненых бойцов. Архипастырь часто ездил на фронт для поддержания морального духа русского воинства и не раз попадал под вражеский обстрел, проявляя в таких ситуациях чудеса выдержки и спокойствия. За особую деятельность по обстоятельствам военного времени епископ Митрофан 14 мая 1916 года был награждён орденом Св.Александра Невского. Нельзя не упомянуть и ещё об одной важной сфере деятельности преосвященного Митрофана на Минской кафедре. Сознавая как важно для каждого верующего человека знание духовной истории своего края, его духовных традиций и местных святых,а рхипастырь постарался поставить на должную высоту среди своих пасомых почитание местных святынь. Он оживил в народе память небесных покровителей епархи и: святителей Туровских Кирилла и Лаврентия, а также святого мученика младенца Гавриила, убитого иноверцами. По его благословению была написана икона Минских святых, где они все собраны вместе, осеняемые Покровом Богоматери. Вскоре эти иконы появились почти во всех храмах епархии и в домах многих её жителей. Продолжением этого благодатного дела было решение архипастыря создать в центре древней Туровской епархии - городке Туров, величественный каменный храм в честь свя-тителя Кирилла Туровского. Начат был уже сбор пожертвований на его строительство, но начавшаяся война помешала осуществиться этому замыслу. 11 июля 1916 года последовало Высочайшее повеление о переме-щении епископа Митрофана на Астраханскую кафедру. 11 августа 1916 года новый архипастырь Астраханский прибыл к месту своего служения. На встрече, приготовленной для него астраханским духовенством архипастырь сказал: "Не без смущения воспринимаю жребий сего служения в крае, который имеет богатое и по временам бурное прошлое, в крае который с незапамятных времён служил дорогой для многих народов, оставивших тут следы своего пребывания и образовавших ту смесь населения, как наблюдается здесь. Всё это вместе накладывает на местную жизнь печать своеобразности и требует в соприкосновении с явлениями ея особой внимательности и той мудрости, какую заповедал нам Христос, говоря: "...будите убо мудры яко змия и цели яко голубие" (МФ10.16). И чувствуя, и сознавая трудность для себя служения в этом своеобразном и новом для меня крае в сей знаменательный момент вступления на кафедру святителей астраханских испытываю живейшую потребность сердца обратиться к вам с усердным прошением умножить свои молитвы, чтобы моё служение и учение среди вас не было бесплодным. Прими и от меня Богом данная паства астраханская мой привет, мою любовь,мои молитвы и благословение". С первого дня, с первой его проповеди началось горячо ревностное служение епископа Митрофана на новом, Богом определённом месте. Архипастырь поистине пламенел душой к каждому делу. Малов ажных дел для него не существовало. Наоборот, он за всё брался с сильнейшей надеждою на быстрое Божие вспоможение. Архипастырь был необычайно работоспособен, совершенно забывал об усталости и отдыхе, к чему он постоянно призывал и других, пытаясь всех зажечь своей неутомимой энергией. Внутреннее духовное состояние епископа Митрофана хорошо выражали его собственные слова: "Кто любит своё дело, тот быстр и решителен в своих поступках, он весь в напряжении, он весь кипит как в огне, и дело горит в его руках. Это огненные души, не знающие отдыха и усталости. Препятствия их не устрашают и не останавливают, но ещё сильнее возбуждают их энергию и мощь, как огонь, чем больше встречает горючего материала, тем сильнее воспламеняется, так и эти неутомимые борцы, чем больше у них работы, тем кипучее и напряжённее становится их деятельность". В обстановке военного времени Епископ Митрофан старался воз-греть в своей пастве чувства патриатизма, безкорыстного и предан-ного служения своей родине. Как и в Минской епарх ии архипастырь продолжал и здесь дела благотворительности. Им был устроен епар-хиальный лазарет в здании церковно-приходских школ Казанской церкви. В Чуркинской пустыне была устроена школа для детей беженцев. По его инициативе Кирилло-Мефодиевскому братству, занимавшемуся чисто миссионерской деятельностью, поручалась ещё одна благостная стезя - забота о материальном обеспечении бедствующих семей, у которых их кормильцы были призваны в действующую армию. Не забыта им была и миссионерская деятельность. Сразу после прибытия на кафедру, епископ Митрофан совершил поездку по приходам в калмыцкой степи. По признанию его, дело миссии здесь было совершенно в плачевном состоянии. После поездки архипастырь посетил миссионерскую школу на Калмыцком базаре и обратился к будущим её выпускникам с надеждою, что они выйдя из стен школы смогут поднять дело миссии на более высокий уровень. Миссионерской школе архипастырь уделял самое пристальное внимание. Другим не мало выжным делом была борьба с усиливающимся сектанством. 15 января 1917 года вАстрахани в здании епархиальной библиотеки были открыты курсы для обучения ревнителей миссионерскому делу. 10 января того же года подобные курсы были открыты в селе Пришиб Царёвского уезда, бывшим одним из центров сектанства. Вот только основные труды преосвященного Митрофана за то короткое время спокойного управления им епархией до марта 1917 года. За это короткое время ему удалось объехать астраханскую епархию и посетить даже те приходы, в которых до него не бывал ни один из астраханских владык. События начала марта 1917 года оставили глубокий трагический след в душе архипастыря. Рушились те формы уклада жизни, которые всегда воспринимались как норма. Новые формы пугали и даже отталкивали. Епископ Митрофан внешне довольно спокойно встретил февральскую революцию и, следуя решению Св.Синода 10 марта 1917 года, призвал свою паству повиноваться Временному Правительству. Только глубокая тревога в ожидании надвигающейся духовной катастрофы русского общества наполняла архипастыря. В одной из своих проповедей, сразу же после мартовских событий, он призвал свою паству "разумно пользоваться дарованной свободой". Действительно, свобода начинала отнимать разум и не только у "паствы",нои у пастырей. Пронёсшаяся по России волна церковного брожения привела к страшным последствиям. Революционно настроенное духовенство смещало своих архиереев, обвиняя их в приверженности к монархии. Всюду были слышны требования о коренной реформе Церкви, отмене многих её канонов. Подобная "революционн ая группировка" духовенства сложилась и в Астрахани. Ими был создан "совеща-тельный комитет", который сразу же противопоставил себя правящему архиерею, идя с ним на прямую конфронтацию. Основываясь на опыте других епархий уже преуспевших в "революционной церковной борьбе", этот комитет устремил свои усилия на созыв чрезвычайного епархиального съезда духовенства, чтобы через него выразить своё недоверие преосвященному Митрофану и сместить его. Но духовенство и паства астраханской епархии успели полюбить своего нового архипастыря и не пошли на поводу "церковных революционеров". Духовный авторитет епископа Митрофана оказался столь велик, что его противникам не удалось поднять даже голос на съезде. По существу астраханский епархиальный съезд выразил своё полное доверие архиерею и дал ему возможность спокойно продолжать свою архипастырьскую деятельность. Подобное отношение духовенства и мирян к своему архипастырю берёт начало из его замечательных духовных качеств. На первый взгляд владыка был суров и даже стро г, но его суровая строгость, была только внешней, и осталась налице в связи с тяжёлыми переживаниями детства. На самом деле владыка был ласков, прост и гостеприимен. Он имел очень доброе сердце, готовое откликнуться на любую беду. Имел он также природную память и, главное-усвоенную доступность, не делавшую различия между чинами и положениями. Владыка не гнушался никакими просителя-ми, особенно из числа духовенства. Будь он самым последним псалом-щиком из захолустного селения, владыка терпеливо выслушивал его, тем более если человек искал облегчения своей тяги душевной. Владыка мог дать нуждающимся мудрое наставление и старался помочь материально. Известно, что владыка часто посылал с деньгами в бедные семьи, а также содержал на свои средства учеников семинарии из бедных семей, не имеющих возможности платить за их обучение. Владыка много молился, вставал очень рано и каждый день был за литургией в Крестовой церкви. Эта его не лицемерная чисто искренняя вера притягивала к нему людей не меньше чем его доброт а и благотворительность. Он твёрдо верил в святость и незыблемость Церкви, её канонов и готов был отстаивать их в любых условиях. Здесь он не шёл ни на какие компромиссы и "революционное духовенство" хорошо это почувствовало. Вскоре для епископа Митрофана появилось ещё одно важное поле деятельности. 29 апреля Священный Синод объявил о начале подго-товки Всероссийского Поместного собора. И хотя подготовка к нему и выборы в епархиях участников собора проводилось под давлеющим контролем революционной власти, желавший превратить собор в тор-жество обновленчества. Но именно с предстящим собором у всех верных чад Православной церкви были связаны самые большие надежды. Епископ Митрофан хорошо понимал, что только на соборе церковь может восстановить своё исконное каноническое возглавление - вернуть Патриаршество. Мысль о восстановлении патриаршества давно стала его вдохновенною мечтою. Как только появились первые известия о предстоящем соборе, он энергично стал готовиться к нему. Он собирал, кропотливо исслед уя и соединяя во едино исторические и канонические свидетельства об институте Патриаршества, которые потом легли в основу его доклада собору о восстановлении Патриаршества. Помимо этого важного дела епископ Митрофан, выражая горячее желание своей паствы, решил поставить на соборе вопрос о канониза-ции астраханского местно чтимого угодника митрополита Иосифа убиенного. Почитание святителя Иосифа, убитого сподвижниками Разина в 1671 году, в астраханской епархии существовало уже давно. Многочисленные случаи благодатной помощи по молитвам этого святого угодника стали происходить со дня его мученической кончины, но собирание и запись этих сведений при могиле святителя Иосифа в Успенском соборе стало производиться со всей тщательностью только в конце XIX века. В 1911 году благодаря ходатайству перед епархиальным начальством представителей светского общества во главе с астраханским губернатором генерал-лейтенантом И.Н.Соколовским, был образован "Комитет по делу открытия и прославления честных останков митроп олита Иосифа". В 1913 году в Астрахань прибыла Синодальная комиссия для ознакомления с состоянием мощей святителя Иосифа. Мощи его найдены были почти полностью нетленными. Но дело с канонизацией по неясным причинам затянулось. Благодаря трудам епископа Митрофана была проведена большая работа по выявлению и проверке всех случаев чудесной помощи на могиле святителя Иосифа. По окончании этой подготовительной работы им была создана комиссия, каждому из членов которой были даны определённые по-ручения: братьям Н. и Е. Кочергиным поручалось составить жизнеописание святителя, его тропарь и кондак; профессору А.А.Дмитриевскому;- его службу; художнику Цветкову - написать его икону. Сам архипастырь взялся за написание акафиста новому угоднику. 11 августа 1917 года епископ Митрофан вместе с другими выбранными делегатами от астраханской епархии выехал в Москву для участия в Поместном соборе. После торжественного открытия собора в день Успения Божией Матери -15 августа, начались его заседания. Епископ Митрофан был избра н председателем пожалуй самого важного отдела высшего церковного управления. Именно этот отдел должен был выработать в своих недрах, а потом и вынести на обсуждение всего Собора проект тех форм управления Церковью, которые и должны будут определять её жизнь в будущем. Епископ Митрофан твёрдо стоял на позициях восстановления Патриаршества, и у него было немало сторонни-ков, особенно среди епископата. Но нужно было раскачать течение собора которое было запрограмировано на свой лад прообновленчески настроенной группой депутатов и повернуть его в совершенно другое русло. Здесь нужен был духовный порыв и необычайная твёрдость в защите своих убеждений. Действительно, этих качеств епископу Митрофану было незанимать. Ему приходилось практически один на один биться со своими противниками, находясь на самом переднем крае, подвергаясь ожесточённым нападкам. 11 октября 1917 года епископ Митрофан выступил с докладом к Собору, в котором обосновывал необходимость восстановления института Патриаршества. Он напомнил в своём докладе всем присутствовавшим, что Патриаршество известно на Руси с самого принятия христианства, так как в первые столетия своей истории русская церковь была в юрисдикции Константинопольской патриархии. При митрополите Ионе русская церковь стала автокефальной, но принцин первоиераршей власти в ней остался непоколебим. Когда церковь русская выросла и окрепла, появился и первый Патриарх Московский и всея Руси. "Учреждением патриаршества,-говорил владыка,-достигалась и полнота церковного устройства, и полнота государственного управления. Упразднение патриаршества Петром I являлось антиканоническим деянием, Русская церковь стала безглавна, акефальна. Синод оказался учреж-дением чуждым России, лишённым твёрдой почвы у нас. Мысль о патриаршестве продолжала теплиться в сознании русских людей как "золотая мечта". "Нам нужен Патриарх как духовный вождь и руководитель, который вдохновлял бы сердце русского народа, призывал бы к исправлению жизни и к подвигу и сам первый шёл бы впереди." В заключении своег о доклада епископ Митрофан заявил: "Целых семь заседаний в течении месяца наш отдел обсуждал вопрос о церковном управлении и в связи с этим о патриаршестве. О чём бы мы не говорили, наша мысль неизменно возвращалась к вопросу о патриаршестве, и пока не будет разрешён этот вопрос, наша дальнейшая работа будет немыслима." Доклад епископа Митрофана просто взорвал Собор. Никто не ос-тался равнодушным. 26 дней шли ожесточённые дебаты. Несмотря на упорное сопротивление противников восстановления Патриаршес-тва, число его сторонников среди членов собора неуклонно росло. В этом была немалая заслуга епископа Митрофана. 28 октября 1917 года Собор вынес историческое решение: восстанавливается Патриаршество и управление церковное возглавляется Патриархом. После торжеств избрания святейшего Патриарха Тихона и окон-чания работы первой сессии Поместного Собора, епископ Митрофан в начале декабря возвращается в Астрахань. После пылающей в огне гражданской войны Москвы Астрахань выглядела довольно спокойно. Но не на долго. 12 января 1918 года в Астрахани тоже началась братоубийственная война. Солдаты, сторонники Советской власти, укрепившись в Кремле, отбивались от нападавших на них белоказаков. Много потерпели от боевых действий астраханские храмы и го-родское духовенство, но особенно тяжёлый крест выпал на долю преосвященного Митрофана. Он всё время жестокой войны провёл в центре обстрела, среди враждебно настроенной толпы революционных солдат, наполнявших Кремль, где находился и архиерейский дом. Были моменты, когда владыке грозила смертельная опасность - и не от выстрелов и снарядов, а от не нависти и озлобления распропагандированных большевиками некогда христолюбивых воителей. Под тем предлогом, что из здания консистории и покоев владыки стреляют, защитники крепости разнесли в пух и прах консисторию, ворвались в квартиру епископа. Квартиру после подлежащей обработки "реквизировали", а хозяина дома всё время продержали под домашним арестом. После прекращения боёв епископ Митрофан был отпущен и выдворен из Кремля. Временное пристанище он нашёл в покоях своего викария епископа Леонтия в Иоанно-Предтеческом монастыре. 25 января 1918 года был опубликован Декрет Советской власти "Об отделении церкви от государства". Этот декрет большинством православных верующих был оценён как начало неприкрытого яростного гонения большевиков на Церковь. В знак протеста против действия большевитских властей, по инициативе епископа Митрофана, в Астрахани 18 февраля был проведён крестный ход. Этот крестный ход стал настоящим событием в истории города и Астраханской церкви. В нём приняли участие не менее половины населения Астрахани. С хоругвиями и с чтимыми иконами из различных астраханских храмов крестный ход двинулся от Рождества Богородицкой церкви по центру города к храму Николы Гостинного и затем вокруг Кремля к Знаменской церкви. Особенно знаменательно было служение епископом Митрофаном литии в бывшем губернском саду.(ныне Братский садик) набратской могиле погибших во время январских боёв кра сноармейцев. Этим архипастырь показал, что Церковь с одинаковой скорбью относится ко всем жертвам брато убийственной гражданской войны независимо от того к какому они принадлежали лагерю - красных или белых. Завершился крестный ход на площади около Рождества Богородицкой церкви, где архипастырь служил молебен. По словам очевидца: "Это было торжество веры, торжество Православия, которого так боялись творцы новых идей". После 11 мая 1918 года епископ Митрофан снова отправляется в Москву на вторую сессию Поместного Собора. Здесь с большим чув-ством и благоговением сделан был им доклад Собору о необходимос-ти канонизации святителя Иосифа митрополита Астраханского. 5/18апреля Поместный Собор русской
Православной Церкви принял постановление о прославлении священномученика Иосифа. Это была очередная духовная победа епископа Митрофана. Как только владыка узнал об этом решении, он отслужил молебен перед привезённой из Астрахани иконой нового угодника, не дожидаясь общесоборного молебна поэтому случаю. Поместный собор выпустил особое деяние, которое и было оглашено позже во всех храмах города Астрахани. День официального прославления святителя Иосифа был назначен на 11 мая следующего, 1919 года, в связи с тревожной обстановкой как по всей стране, так и в Астрахани. 20 апреля на пятой седмице Великого Поста закончилась вторая сессия Поместного Собора, и епископ Митрофан выехал в свою епархию. К празднику Светлого Христова Воскресения он получил большой подарок - постановлением Священного Синода от 12/25 апре-ля владыка Митрофан возведён был в сан архиепископа. Не менее важным делом для архиепископа Митрофана кроме его благочестивых трудов на Поместном Соборе, стало сохранение своей е пархии от расколов и нестроений. Организовавшаяся после февральской революции 1917 года "революционная оппозиция" среди духовенства после своих неудач на епархиальном съезде немного успокоилась, но не надолго с приходом к власти большевиков, и особенно после опубликования ими декрета "Об отделении Церкви от государства" эта оппозиция снова стала проявлять активность. На общем обрании делегатов всех приходских советов г.Астрахани 12 марта выступил с заявлением представитель Князь Владимирского прихода Краснов. Он предложил образовать в Астраханской епархии духовный союз православных христиан. Создание этого "союза" тщательно готовилось, был вынесен на обсуждение собрания его устав. Немало делегатов поддержали учреждение его, но не меньше появилось у него и противников. За красивыми фразами хорошо вырисовывалась главная мысль организаторов "союза": создание параллельного каноническому институту власти епархиального епископа самочинной организации, претендующей на большие полномочия. Преосвященный Митрофан в ысказался в том смысле, что с вопросом о союзе не следует торопиться, что его нужно основательно обсудить в комиссии и, если окажется, что от него грозит хоть какая-нибудь опасность чистоте веры и христианской жизни, лучше от него отказаться. Вскоре выяснилось от кого исходит эта идея создания подобного "союза". Им оказался викарный епископ Леонтий. Епископ Леонтий происходил из знатной дворянской фамилии баронов фон Вимпфен идавно был известен своими "революционными" взглядами. Ещё будучи викарием Саратовской епархии, он после февраля 1917 года прославился борьбой со своим правящим архиереем архиепископом Палладием (Добронравовым). За это Священный Синод лишил его кафедры и отправил за штат управлять Астраханским Покрово-Болдинским монастырём. В октябре 1917 года он назначается епископом Царевским, викарием Астраханской епархии, с место прибыванием в Иоанно-Предте-ченском монастыре. Здесь тоже быстро проявляется его разногласие с правящим архиереем. Епископ Леонтий начинает вести против него снача ла скрытую, а потом и открытую борьбу. Чем руководствовался он в своих действиях? Возможно, скрытым честолюбием и желанием самому занять Астраханскую кафедру. А может быть, действительно, революционными воззрениями и приверженностью большевицким идеям. Сам Леонтий высказывался о себе как о "единственном, кажется, епископе земли русской открыто и гласно выражавшим полное сочувствие Советской власти и её декретов касательно церкви и приходских общин". Действительно, он открыто поддерживал декрет Советской власти "об отделении церкви от государства". октября 1918 года епископ Леонтий выступил в печати со статьёй, в которой говорилось: "В один из ближайших дней в храмах города Астрахани должен быть прочтён декрет народных комиссаров об отделении церкви от государства. Декрет этот является осуществлением и удовлетворением давно назревших самых больных вопросов во взаимоотношениях государства и церкви, требующих полного раскрепощения религии, совести народа и освобождения церковных священнослужителей от ложн ого положения. Декрет должен быть встречен не только дружелюбно, но с чувством горячего желания и усердия к всестороннему, рав-номерному и самому настоятельному введению его в жизнь во всейего полноте". Пользуясь вынужденными отъездами из епархии епископа Митрофана для работы на Поместном соборе, епископ Леонтий пытался отнять у астраханской паствы доверие к нему и в тоже время повысить свой авторитет. Эти неприемлемые действия своего викария архиепископ Митрофан воспринимал очень болезненно. Особенно отношения между правящим архиереем и его викарием обострились после окончания Епархиального съезда. епископ леонтий был очень раздражен, что съезд не поддержал его идеи создания "Епархиального союза церквей" после отъезда архиепископа Митрофана 22 июня 1918 года на третью сессию Поместного собора викарий в тайне от него продолжил подготовку к созданию этого "союза". В начале сентября было официально объявлено о его создании.Известие об этом скоро дошло и в Москву до архиепископа Митрофана. Он был очень обеспокоен действиями своего викария, способного произвести большую обновленческую смуту в Астраханской епархии, и поэтому обратился за помощью к святейшему патриарху Тихону. После рассмотрения этого дела Патриархом и Собором архиереев епископ Леонтий за неподчинение правящему архиерею и революционный образ мыслей 13 сентября 1918 года был устранён от викариатства и запрещён в священнослужении. По просьбе архиепископа Митрофана действие этого указа отсрочивалось на две недели, достаточных для того, чтобы Леонтий мог прибыть в Москву и сам отчитаться в своих действиях. Владыка ещё надеялся, что его викарий осознает неправоту своих действий и покается. Но его надежда неоправдалась. Прибыв в Астрахань 27 сентября 1918 года архиепископ Митрофан объявил своему викарию решение Архиепископа собора и о том, что он немедленно вызывается в Москву на суд Патриарха. Епископ Леонтий игнорировал это и в Москву не поехал, послав только телеграмму, что выехать он не может, сославшись на то, что будто бы местные в ласти выезд ему не разрешают. Получив эту телеграмму Собор епископов определил, что так как епископ Леонтий непредоставил достаточных данных для неявки в Москву, и поэтому как не исполнивший волю Патриарха, должен быть отпущен с запрещением священнослужения и немедленно отстраняется от викариатства. В ответ на это просоветская местная печать бросилась яростно нападать на правящего архиерея, защищая своего "революционного" епископа Леонтия. Архиепископа Митрофана обвинили в том, что он ярый монархист, черносотенец-бывший член Союза русского народа и что он был дружен с Распутиным, то есть во всех злодеяниях, какие возможно было придумать. Сам Леонтий тоже не бездействовал. Организованный им в отсутствие архиепископа Митрофана в Астрахани в сентябре 1918 года "Епархиальный союз церквей" начал быстро сеять среди верующих астраханцев раздор и нестроения. В Иоанно-Предтеченском монастыре, оставшимся резиденцией епископа Леонтия, устраивались частые собрания этого союза, где верующих подбивали не подчиняться прав ящему архиерею и чинить ему всякие неудобства. 20октября 1918 года с разрешения местных властей на территории монастыря был устроен настоящий митинг в поддержку епископа Леонтия. Местное большевицкое руководство устраивало создавшееся положение в Астраханской епархии, оно всячески поддерживало действия епископа Леонтия, пытаясь создать из него образ "истинногоборца за освобождение церкви от клерикализма." Леонтий, действительно, начал активную борьбу не только против своего правящего архиерея, но и против патриарха, то есть всего канонического строя русской церкви. Леонтий начал проповедывать большевизм с церковного амвона, внедрять в народные массы начала коммунизма." Архиепископ Митрофан очень выдержанно перенёс все нападки на него и своего бывшего викария, и левой прессы, не унизившись до полемики с ними. Все приходы Астраханской епархии остались верны своему правящему архиерею, и раскола не получилось. Большевики вскоре поняли, что подобными действиями они ничего не добьются, и перестали по ддерживать Леонтия, предоставив его самому себе. К тому же и сама обстановка в Астрахани резко изменилась. К концу осени 1918 года фронты гражданской войны переместились близко к Астрахани. С Кавказа двигались остатки ослабевшей XI армии, и в Кремль перебазировались штабные её организации. Под давлением председателя реввоенсовета Шляпникова архиепископу Митрофану пришлось покинуть архиерейский дом и переселиться сначала к ректору семинарии, а после её закрытия в конце декабря к духовнику Благовещенского женского монастыря протоиерею Н.Г.Пальмову. С приходом XI армии в Астрахань власть в городе перешла к таким одиозным личностям как Киров, Шляпников, Атарбеков. По сути в городе установилась военная диктатура, не признающая никаких законов. Борьба с церковью с помощью "революционно-настроенного духовенства стала не актуальной, потому что Церковь сама по себе признавалась контр-революционным элементом и в условиях военного времени её духовенство подлежало полному или частичному уничтожению. Ос обенно это направление военных властей стало ощутимо во время мартовских, 10-11 числа, выступлений рабочих и солдат, жестоко подавленных большевиками. Во время этого восстания было расстрелено немалое число сельского духовенства и членов причта не заучастие в боевых действиях, а за возможное "сочувствие" контрреволюции. В то же время шёл постоянный натиск военных властей на православные храмы и на различные церковные учреждения. Ещё после январских событий 1917 года у Церкви были отобраны в Кремле Троицкий собор и Никольская надвратная церковь. Осенью 1917 года был захвачен Успенский собор, здание консистории и архиерейский дом. Доступ верующих в Кремль был полностью закрыт. В конце декабря 1917 года все семинарские здания были заняты под командные курсы. С 1 января 1918 года Благовещенский женский монастырь был занят под постой 180-го стрелкового полка. Вселение полка необошлось без произвола и насилия со стороны революционных солдат. Все эти действия военных властей не могли не беспоко ить архиепископа Митрофана. Но особенной болью в его сердце отозвались события мартовского восстания, репрессии против духовенства и гибель множества неповинных людей. 25 марта (7 апреля) в праздник Благовещения архипастырь служил литургию в женском монастыре, где в своей проповеди говорил о "погибших в результате ненужных и бесполезных действий гражданских властей". После литургии он совершил панихиду по всем убиенным во время этого восстания. Такие действия владыки сильно настроили против него местных большевицких руководителей. До архиерея стали доноситься известия о грозящей ему опасности. Местное духовенство пыталось уговорить его тайно покинуть Астрахань и избежать грозящей ему расправы. Но архиепископ Митрофан не согласился, твёрдо ответив на доводы духовенства: -Вы предлагаете мне побег, и это в то самое время, когда у нас на глазах расстреливают невинных наших братьев. Нет, я никуда не уеду от своей паствы, на моей груди Крест Спасителя, и он будет мне укором в моём малодуши и. Хочу спросить и вас: почему вы не бежите? Значит вы дорожите своей честью больше, чем я должен дорожить своим апостольским саном? Знайте, я совершенно чист и ничем не виновен перед своей Родиной и народом. 11 мая 1918 года архиепископом Митрофаном было совершено прославление в Астрахани священномученика Иосифа, митрополита Астраханского. Торжественное богослуже-ние происходило в Знаменском храме. Была попытка организовать крестный ход в Успенский собор, к мощам святителя, но местные власти не допустили этого. 25 мая (8 июня) случилось то скорбное событие, которого со страхом ожидали верующие астраханцы архиепископ Митрофан был арестован. Случилось это в канун праздника Святой Троицы, в доме настоятеля Троицкой церкви о.Григория Степанова. В ту же ночь в Иоанно-Предтеченском монастыре был арестован епископ Леонтий. Их обвинили к причастности к белогвардейскому заговору и даже причисляли к его руководителям. Только дело в том, что все остальные "участники заговора" были арестованы мес яцем позже - в ночь с1-го на 2-е июля. Если только представить, что архиепископ Митрофан и епископ Леонтий были участниками заговора, то все остальные заговорщики были бы обеспокоены их арестом и постарались бы скрыться. Хранящееся в архиве ФСБ Астраханской губернии дело о белогвардейском заговоре даёт хорошую картину, что на самом деле никакого заговора не было, а его сущетвование было придумано чекистами, для оправдания своих карательных мероприятий. События ареста, расстрела и погребения архиепископа Митрофана хорошо освящены в монографии А.И.Кузнецова "Архиепископ Митрофан (Краснопольский) в последние годы его жизни", 1964 год (Издана в сборнике "Патриарх Тихон и история русской церковной смуты", С.Петербург,1994 год). Хотя Кузнецов в некоторых местах своей монографии и искажает исторические факты на события последних месяцев в жизни строительство. Фактически главными жертвователями стали купцы: Павел Герасимович Склянин, Яков Иванович Аверьянов и Алексей Михайлович Милютин. Храм с троился в близком по духу единоверцам древнерусском стиле 17 века. К 1897 году все строительные работы были закончены. Освящен был храм астраханским епископом Сергием (Серафимовым). Чин освящения совершался по старопечатным книгам. В богослужении участвовал и специально приехавший из С. Петербурга синодальный миссионер протоиерей Ксенофонт Крючков. Особое впечатление на всех присутствовавших произвело хождение епископа Сергия во время освящения храма со святыми мощами вокруг церкви - посолонь, как принято у старообрядцев (в Православной церкви установилась традиция хождения против солнца), а также помазывание им стен храма большими восьми конечными крестами. Во время литургии хор архиерейских певчих исполнял все почти песнопения древним знаменным распевом. После окончания службы владыка сказал проповедь о православии, единоверии и расколе, стараясь донести до астраханцев всю значимость совершающегося на их глазах события, свидетельствующего об объединении двух некогда распавшихся частей Церкви. Внешний вид храма. Храм построен в древнерусском стиле, пятиглавый, с богато декорированным каменным фасадом. Этот храм очень напоминал уцелевший Сретенский храм Иоанно-Предтеченского монастыря, освященный в 1899 году. Видимо все говорит о том, что оба храма строились по одному проекту. Только в отличие от монастырского Единоверческий храм имел несколько дополнительных деталей. Во-первых это двухъярусная каменная колокольня, которая была не надстроена над храмом, что было в обычае в описываемые времена, а пристроена к нему с запада, что было традиционно для русских храмов 17 века. Она соединялась с храмом небольшой крытой галереей. Построена она была с ним в одном стиле, с многими резными декоративными украшениями и венчалась невысоким шатровым завершением с маковкой - луковкой наверху. Высота колокольни была чуть ниже боковых храмовых барабанов. Второй отличительной от монастырского храма деталью были две башенки - сени над боковыми входами. После событий 1923 года, когда обновленцы захватили большую часть приходов Православной церкви , Единоверческий храм стал окормлять не только своих прихожан, но и прихожан захваченных обновленцамиприходов. Сюда перешли священнослужители и прихожане Успенского собора. Ключарь собора преосвященного Митрофана, написаны они у него со слов очевидцев: кафедрального протоиерея о.Димитрия Стефанов-ского и соборного старосты Дмитрия Пряхина. Эти люди составляли ближайшее окружение владыки, и их словам можно доверять. Тем более, что некоторые моменты этих трагических событий можно подтвердить материалами самого дела N5993-О, хранящегося в архиве УФСБ. Арестный лист N 1957 на имя "Митрофанова Архиепископа Ивана" был выдан 8 июня 1919 года.(43) В деле хранится заявление церковно-приходского совета Успенского кафедраль-ного собора за подписями председателя совета Д.Пряхина, секретаря священника Стефановского от 10 июня 1919 года. Из него мы можем прояснить обстоятельства ареста владыки: "Православные христиан е Троицкой церкви-общины пригласили архиепископа Митрофана 8 июня отслужить в Троицкой церкви всенощное бдение, ночевать в церковном доме, а 8-го утром отслужить литургию по случаю Престольного праздника. Отслуживши всенощное бдение архиепископ Митрофан по просьбе членов совета остался ночевать в церковном доме. В 2 часа утра он был по неизвестной нам причине арестован и куда-то отвезён. Собравшийся в Троицком храме народ для выслушивания Архиерейского служения литургии 8-го числа июня был крайне смущён и глубоко опечален не-понятным арестом приготовившегося служить литургию архиепископа Митрофана. Предполагая, что архиепископ взят для снятия каких-либо допросов, так как собственной его вины за ним никто из нас ненаходит, народ с нетерпением ожидал возвращения его для назначенного служения 9-го сего июня на кладбище, но и туда он не был от-пущен и до сего времени в заключении."(44) Согласно монографии А.И.Кузнецова церковно-приходской совет Успенского собора усиленно ходатайствовал об освобо ждении архиепископа Митрофана, что и подтвер-ждается приведённым документом. Ходатайствовали за своего архиерея представители и других церковно-приходских общин Астрахани. В деле ФСБ хранится ходатайство "Астраханского общества единоверцев при Вознесенской единоверческой церкви" от 10 июня 1919 года. Допросов архиепископа Митрофана в деле не сохранилось, как можно предположить: они или не велись, или специально не сохранялись. В приложении к обвинительному заключению, составленному вскоре после окончания дела, говорится: "Митрофанов, архиепископ города Астрахани. Нет ни протокола допроса, ни постановления - расстрелять." Сохранилось лишь два протокола допроса епископа Леонтия. В одном из них он так высказывается об архиепископе Митрофане: "Должен сказать, что определённой реакционной личностью, который активно боролся против Советской власти - известный хорошо и по третьей думе, был архиепископ Митрофан." Хотя эти слова и содержат откровенную ложь - архиепископ Митрофан никогда не боролся против Советско й власти - но в устах Леонтия они звучат как определённая похвала. Действительно, архиепископ Митрофан мужественно стоял на страже церковных интересов, защищая от нападок "революционеров от духовенства" её канонический строй, и в этом заключалась его "реакционность". Именно эта "реакционность" владыки Митрофана как заноза сидела в глазу убольшевиков, и они не могли почувствовать облегчения пока не избавились от него. Участь епископа Митрофана была уже заранее предрешена. В деле нет даты расстрела владыки, только на арестном листе, на весь лист размашисто написано - Р А С С Т Р Е Л Я Н и в списке приговора, идущих по этому делу против имени Митрофана-ар-хиепископа тоже стоит слово - расстрелян. А.И.Кузнецов приводит в своей монографии рассказ чевидца расстрела архиепископа Митрофана, по фамилии Терехов. В ночь казни архиереев он, Терехов, был дежурным по камерам арестованных. Около трёх часов ночи к камере, где содержались епископы, подошли комендант Волков и карауль-ный начальник. Комендант вошёл в помещение, и Терехов видел, как он толкнул ногой спавшего на койке архиепископа Митрофана (Краснопольского), и услышал голос: "Вставай!" Терехов видел, как тот встал и начал одевать рясу, но комендант схватил его за воротник рясы и закричал: "Живее выходи, на том свете обойдёшься и в подштанниках". Вслед за этим комендант ухватил его за руку и потащил к двери, а, оказавшись во дворе, быстро быстро зашагал и тянул за собой жертву. Архиепископ Митрофан был водном нижнем белье и босиком; сделав несколько шагов, архиепископ споткнулся и упал. Терехов подбежал к нему, поднял, и вместе с Волковым довёл до закоулка, где происходили расстрелы. Здесь стояли трое с винтовками. Архиепископ Митрофан, увидев их, благословил по-архиерейски двумя руками, за что Волков ударил его рукояткой револьвера по правой руке и сейчас же схватил его за левую часть бороды, с силой нагнув голову владыки вниз, и в таком положении выстрелил из револьвера в левый висок. Убитый упал. Уходя с этого места Терехов услышал второй выстрел из револьвера. Через несколько минут те же лица вновь вошли в камеру и вывели оттуда епископа Леонтия. Терехов слышал голос: "Эй, выходи скорее, клади своего приятеля в телегу. " Леонтий так же был в нижнем белье. Едва он дошёл до этого же места, как раздался ружейный залп. Утром Терехов видет, что у владыки Митрофана вырвана левая часть бороды и разорван рот. Эти воспоминания в точности дублируются у астраханского краеведа А.Маркова в его книге "История Астрахани в событиях и фактах". (Астрахань,1996 год,с.275-276). Только у него это записано со слов Александра Захаровича Фадеева, бывшего сотрудника особогоотдела. У Кузнецова и у Маркова днём трагической гибели архиепископа Митрофана указывается 23 июня, день празднования Владимирской иконы Божией Матери. По словам А.И.Кузнецова, на памятнике, возведённом на могиле расстреляных архиереев была надпись: "Архиепископ Митрофан (Красопольский) и епископ Леонтий (фон Вимпфен) - убиенные 23 июня (6 июля) 1919 года. Эта же дата 23июня 1919 год а указывается и в Актах Святейшего Патриарха Тихона (Москва, 1994 г.,Приложение 2,с.874) и в IX томе "Истории русской церкви" (Москва,1997 г.,с.65, Приложение "Святая Русь",с.685). Теперь необходимо остановиться на вопросе о месте погребения архиепископа Митрофана. У А.И.Кузнецова говорится, что тела убитых архиереев чекисты отказались выдать на погребение. Их ожидала участь всех остальных расстрелянных в застенках ЧК - общая могила на свалке на Собачьем бугре, за городом. О.Дмитрию Стефа-новскому и И.П.Ивлеву (церковный общественник) удалось разыскать извозчиков, на которых лежала печальная участь перевозки расстрелянных на Собачий бугор. Под большим секретом и за огромные деньги они согласились доставить тела убитых архиереев в условленное место, со строжайшим условием совершить погребение до наступления рассвета. Около часа ночи извозчики потянули свои повозки за город. Около Красного моста одна повозка на миг остановилась, и с неё быстро сняли двух покойников и переложили в ожидавшую теле гу. Около Покрово-Болдинского монастыря была уже вырыта могила. Обоих архиереев одели в приготовленное новое бельё. Архиепископа Митрофана облачили в священнические одежды, а соборный ключарь о.Дмитрий Стефановский снял с себя наперстный крест и одел его на владыку. Для епископа Леонтия нашлась епитрахиль. Ни гробов, ни архиерейских облачений добыть было нельзя ввиду спешности погребения. Обоих архиереев завернули в простыни и положили в могилу: сначала положили епископа Леонтия, а сверху архиепископа Митрофана. На могиле сначала сделали небольшой холмик, лишь позже, когда кровавый беспредел военного времени начал утихать, был сооружён уже упомя-нутый памятник из кирпича. Памятник существовал до 1930 года, когда был разрушен из-за постоянных паломничеств к нему верующих астраханцев. Сюда часто приходили многие священнослужители и служили панихиды, особенно после Пасхи, на Радоницу. Служил здесь панихиды и священ-номученик Фаддей (Успенский), в то время архиепископ Астраханский. В 1927 году по специальному распоряжению из Москвы Тучнева были проведены специальные карательные мероприятия, чтобы установить примерное место расположение могилы архиепископа Митрофана. Сейчас это место находится на территории городской туберкулёзной больницы N 1 (использующей сохранившиеся здания Покрово-Болдинского монастыря), внутри её ограды (уже современной постройки). Место это представляет собой пустырь без всяких построек. Если возникнет необходимость поиска останков архиепископа Митрофана, то можно полагаться на такие ориентиры: возможно сохранившиеся останки фундамента памятника, бывшего на могиле; закопанные вскоре после захоронения архиереев на полуметровую глубину бутылки с вложенными в них записками, рассказывающих об обстоя-тельствах гибели архиереев. И, наконец, к наперстному кресту, одетому на архиепископа Митрофана о.Дмитрием Стефановским, к цепи былаприкреплена железная коробочка с подобной же записью.

Иеромонах Иосиф (Марьян).

Hosted by uCoz